Агата Мэри Кларисса Маллоуэн, DBE (англ. Agatha Mary Clarissa, Lady Mallowan)

Урождённая Миллер (англ. Miller), более известная по фамилии первого мужа как Агата Кристи (15 сентября 1890 — 12 января 1976) — английская писательница.
Детство Агаты
Фред Миллер во время поездки в Англию к родственникам влюбился в свою «маленькую английскую кузину». Они поженились, купили дом в курортном городке Торки на берегу Ла-Манша и родили двоих детей. Вскоре на свет появился и третий ребенок – девочка. Ей дали имя Агата Мария Кларисса Миллер.
Агату считали девочкой не слишком сообразительной.
Это, разумеется, никак не влияло на количество родительской любви. Просто мама и папа вынуждены были констатировать: в отличие от брата Монти и сестры Мэдж — живых, энергичных, никогда не лезущих за словом в карман, — маленькая Агата только и делала, что терялась, смущалась и запиналась.
Не блистала она и в учебе. Впрочем, в ту пору (Агата Кристи родилась в 1890 году) учеба для девочки представлялась понятием вполне абстрактным, и даже посещать школу не было никакой необходимости. Барышень с малолетства готовили исключительно к удачному замужеству, и набор «наук» был соответственный: рукоделие, музыка, танцы. Однако письму внимание уделялось и тогда: удачно ответить на галантное послание будущего кавалера — не шутка. Так вот, писала Агата чудовищно. И до самого конца своих дней, став уже великой писательницей, то и дело допускала грубые грамматические ошибки.
А уж игры у нее были и вовсе странные. Агата совершенно игнорировала игрушки, на которые не скупились родители, часами катая по садовым дорожкам старенький обруч. Однажды, понаблюдав за девочкой повнимательнее, няня с удивлением обнаружила, что Агата, оставаясь в одиночестве, беспрерывно разговаривает сама с собой. То есть даже не с собой, а с несуществующими собеседниками. Дома она вела долгие беседы с какими-то котятами, а в саду здоровалась с деревьями и расспрашивала их о происшествиях минувшей ночи...
Маленькая Агата обожала слушать истории приезжавших из колоний родственников и тайно мечтала увидеть весь мир своими глазами. Но дома ее готовили к другой роли – роли добропорядочной жены: учили искусству угождать мужу и хорошо стряпать.
Мать Агаты считала, что детям нельзя позволять читать, пока им не исполнится восемь лет. Но с самого раннего детства маленькая Агата проявляла повышенный интерес к «буковкам-закорючкам». В один прекрасный день гувернантка обратилась к матери четырехлетней малышки со словами: «Боюсь, мэм, мисс Агата уже умеет читать». Это была катастрофа!
Настольной книгой Агаты стала «Алиса в стране чудес» Льюиса Кэрролла. А первый услышанный ею детектив – «Голубой карбункул» Артура Конана Дойла – рассказала маленькой Агате ее сестра Мэджи. Как потом вспоминала Агата, именно тогда «в каком-то уголке моего мозга, где рождаются темы для книг, появилась мысль: «Когда-нибудь я сама напишу детективный роман». Впоследствии именно со стиля Конана Дойла училась писать свои детективные рассказы писательница Агата Кристи.
Вот что интересно: с самого раннего детства и до глубокой старости ей снился один и тот же человек, которого она никогда в жизни не видела. Про себя она называла его Человек с пистолетом или Человек-убийца - последнее не слишком, впрочем, обоснованно, потому что он никого так и не убил. Но на семейном чаепитии или на веселом пикнике она внезапно ощущала присутствие того, кто не должен там быть. И ужаснее всего было, когда в Человека-убийцу превращался горячо любимый человек. "Ты поднимаешь глаза, чтобы взглянуть маме в лицо, ты знаешь наверняка, что это мама, и вдруг... натыкаешься на пристальный взгляд блекло-голубых глаз, и из рукава платья - о ужас! - высовывается отвратительный обрубок". Она просыпалась, плакала и боялась спать дальше. "Мисс Агате сегодня опять снился ее Человек с пистолетом", - сообщала за завтраком няня Нэнни.
Это было тем более странным, что воздух, в котором Агата Мэри Кларисса Миллер росла, был буквально пропитан любовью. Папа любил маму (и Агату, и ее брата Монти, и ее сестру Мэдж), мама любила папу (и Агату, и Монти, и Мэдж), и обе бабули любили папу и маму (и Агату, и Монти, и конечно же, Мэдж!). И, как вспоминала потом Агата, в ее детстве не было ни одного невыполненного обещания. (Многие ли бывшие дети могут похвастать этим?)
Мама вышивала на пяльцах. Папа ходил в клуб. Жизнь казалась несокрушимо спокойной. Картину полной и безоговорочной любви завершали монументальная фигура няни и верткая фигурка йоркширского терьера Тони. Когда ей его подарили, она долго не могла прийти в себя от головокружительного счастья. Внешне это выразилось очень странно: Агата посмотрела на лохматого щенка размером с варежку и... убежала.
- Может быть, мы несколько поторопились, Кларисса? - озаботился папа. - По-моему, она ему вовсе не рада!
- Нет, Фредерик. Погоди, все образуется, - мудро заметила мама.
А Агата, закрывшись в туалете, прижимала ладошки к плавящимся щекам и шептала, как заклинание: "У меня есть собака. Настоящая живая собака. Моя собака". Уже в пять лет она прекрасно отдавала себе отчет, что хорошие английские девочки прячут свои сильные эмоции от посторонних глаз. Только еще не понимала, где именно они их прячут, и потому туалет показался ей самым подходящим местом.
Она была очень впечатлительной, очень. Стоило маме в очередной раз увлечься чем-нибудь (а мама постоянно чем-то увлекалась, то каким-нибудь новым философским учением, то новой религией, или вдруг новое течение в искусстве поглощало ее с головой), и Агате начинало казаться, что во всем огромном их имении Эшфилд, во всем городе Торки, во всей Англии и, может быть, даже во всем мире она не нужна никому.
Но об этих ее опасениях, как правило, тоже никто не догадывался - кроме, может быть, Нэнни. Чопорная по-английски няня являла собой незыблемость всего сущего. В отличие от мамы, ни разу не повторившей Агате одну и ту же сказку, нянин репертуар из шести вечерних историй никогда не менялся, единственным чтением на ночь была Библия. Нэнни обычно одним своим присутствием успокаивала подопечную. Но, как выяснилось, нянино могущество все же имело границы.
Однажды, гуляя с Нэнни, они случайно забрели во владения соседа-арендатора. Заметив непрошеных гостей и не разобравшись, кто это, он в ярости крикнул:
- Я вас живьем сожру! Сварю в кипятке!
Лицо у него было обезображенное от гнева, перекошенное, и сам он показался четырехлетней малышке страшным людоедом. Она онемела от ужаса. И, пока няня доходчиво объясняла, что дядя совершенно не собирался делать этого на самом деле, Агата воочию видела, как в пасти злодея исчезает сначала она сама, а вслед за ней большая любимая Нэнни. И три дня Агата не разговаривала. Просто не говорила ни слова и все.
Когда Нэнни была вынуждена от них уехать, Агата запаниковала: в мире образовалась огромная, зияющая пустота. Папа, как всегда, в отъезде. Мама, как на грех, чем-то увлечена. Агата нашла отдушину в общении с прислугой. Особенно подружилась с кухаркой Джейн, ибо внешне та была очень похожа на Нэнни - такая же спокойная, величественная, с огромным бюстом и необъятными бедрами. К тому же она готовила очень вкусный пудинг. С тех пор еда стала для нее удовольствием и утешением. И с завидным постоянством она всю жизнь ела все те же блюда, что и в детстве, и меньше всего на свете любила какие бы то ни было перемены. Отъезд любимой няни убедил ее: все, что меняется, меняется к худшему. И нет потери больней, чем потеря любимого человека. Дальнейшая жизнь подтвердила: да, это так, но избежать этого невозможно.
Приблизительно в это же время она впервые сформулировала то, что стало лейтмотивом всей ее жизни. Однажды возмущенные родители спросили, почему Агата не сказала им, что служанка, перед тем как подать суп, пробовала его прямо из супницы.
- Я просто не хотела делиться этой информацией, - невозмутимо ответил пятилетний ангелочек.
...Да, и конечно, еще у нее оставались бабушки. Обе они вдовствовали, носили траур и запомнились ей как "толстые дамы в черном". Особенно она любила ездить в Ивлинг, к бабушке Маргарет: ее огромный дом - заставленный мебелью, забитый всяческой снедью, с комодами, переполненными отрезами роскошных тканей, - объединял всю семью. (Когда журналисты спросили у Агаты Кристи, кто же все-таки является прототипами ее героев, она ответила: "Я просто перебирала старые вещи и нашла бабушкину театральную сумочку. Я вытряхнула оттуда крошки сладких сухариков, два пенни и полуистлевший лоскуток шелковых кружев - вот вам и мисс Марпл".)
Там, в Ивлинге, происходили непременные воскресные ланчи, там она играла с бабушкой. Еще она любила играть с бабушкиной кроватью. Эта кровать из красного дерева с балдахином легко превращалась в трон восточной принцессы. Попугай становился мудрейшим визирем, а толстый породистый кот - принцем несказанной красоты. Когда на каникулы из школы приезжала Мэдж, они устраивали настоящие представления, а перед сном, на ночь, играли в "Старшую Сестру".
- Я не просто твоя сестра, я твоя Старшая Сестра, и я пришла за тобой! - замогильным голосом выводила Мэдж и тянула к замирающей от сладкого ужаса Агате руки.
Мэдж мастерски перевоплощалась в привидение и в воскресшую утопленницу. Особенно ей удавалась роль изуверски убитой пару веков назад красотки.
Но Мэдж приезжала крайне редко. А брат Монти вообще навещал дом раз в год. Сама же Агата ходила в школу ровно две недели и из всего образовательного процесса ярче всего запомнила концерт, на котором она должна была выступить как лучшая ученица по классу фортепьяно. Ей было десять лет. Она ужасно нервничала, даже просила отменить ее номер. Выйдя на сцену, увидела публику - и окаменела. Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, и со сцены ее пришлось выносить в буквальном смысле этого слова. Вечером у нее поднялась температура, сутки лихорадило, и она навсегда усвоила, что публичные выступления не ее стезя.
А вообще ее образованием никто целенаправленно не занимался. Иногда бабуля прерывала свои эпистолярные занятия, чтобы "порисовать" с ней буквы. (Писание "художественных" писем было передающимся по наследству хобби.) А после завтрака отец занимался с ней арифметикой и развлекал ее логическими играми-головоломками, что доставляло ей наибольшее удовольствие. Книги с шарадами, ребусами, криптограммами... Она забавлялась тем, что манипулировала буквами и цифрами, создавая свои коды и шифры.
Правда, папа часто "прогуливал" уроки, потому что уезжал. И со временем все чаще и чаще. "У папы проблемы", - говорила ей мать. Она стала понимать, что такое "проблемы": это когда папы долго нет, мама пытается экономить, а ею, Агатой, никто особенно не интересуется.
Ее детство кончилось, когда внезапно скончался ее отец. Агате тогда было всего 11 лет, но она поняла, что теперь их жизнь переменится. Рассчитывать выйти замуж за богатого мужчину было недостаточно, требовалось что-то делать самой.
Мать стала готовить Агату к карьере профессиональной пианистки. Но вскоре оказалось, что, несмотря на прекрасный музыкальный слух, Агата никогда не сможет выступать перед публикой: очень нервную, ее перед концертами охватывала ужасная дрожь. Тогда решили сделать из Агаты певицу. Мать отправила ее учиться петь в Париж, но и этот план не удался, так как для пения голос у Агаты был слишком слабым. Много лет спустя, уже в 60-летнем возрасте, Агата Кристи признавалась, что всю жизнь мечтала быть оперной певицей. Смерть мужа потрясла и совершенно переменила Клариссу. Она казалась совершенно опустошенной, почти невменяемой, и Агата стала бояться, что маму переедет трамвай или что та умрет ночью. Агата на цыпочках подходила к двери маминой спальни, чтобы удостовериться, что та дышит.
Конечно, их просто захлестнули финансовые проблемы. А между тем приближался возраст, когда юную девушку нужно было выводить в свет. Врач настойчиво советовал Клариссе Миллер сменить обстановку и климат. Они отправились в Египет. Это было кстати: жизнь в колониях была дешевле, а разница в доходах не так заметна. Свой первый "сезон" в обществе Агата провела в Каире. Молодые офицеры, археологи и ученые-ориенталисты не могли не обратить внимания на эрудированную, улыбчивую, грациозную, но ужасно стеснительную девушку. Игры в гольф и крокет, выезды на пикник, неспешные беседы в клубе... И, конечно же, балы! На одном из них Агата познакомилась с веселым кавалером, который, приведя ее к матери после танца, заметил: "Вот ваша дочь. Она уже научилась прекрасно танцевать. Теперь хорошо бы научить ее и говорить".
Она безропотно принимала ухаживания и чувствовала себя посетительницей огромного магазина, которая пришла совершенно не представляя, что же купить, а что-то обязательно нужно выбрать. Она никогда не умела проявлять свои симпатии! Еще в четыре года, влюбившись в друга своего брата, голубоглазого юношу по имени Филипп, гостившего в Эшфилде, она пускалась наутек при одном его приближении. А за столом решительно от него отворачивалась. И мама тогда заметила, что, даже если Филипп решительно не нравится Агате, все равно она должна быть вежливой. Не нравится! Да она просто умирала от любви.
Любовь Агататы

Первый раз Агата Кристи влюбилась, когда ей было всего четыре года, в брата, голубоглазого юношу по имени Филипп. При виде него Агата пускалась наутек, а за столом решительно отворачивалась. Мама наставляла ее: «Если тебе так не нравится Филипп, ты все равно должна быть вежливой». Не нравится! Да она просто умирала от любви!
Биографы Кристи отмечают, что в молодости она была чрезвычайно привлекательной девушкой с типичной «викторианской» внешностью. Она занималась в балетной труппе, хорошо музицировала и пела. Не случайно свою первую взрослую любовь Агата встретила на танцевальной вечеринке в двадцать лет.
Она увлеклась майором Чарльзом, который был старше ее на пятнадцать лет и слыл знатоком амурных дел. Он дал ей то, о чем она так давно мечтала, – «настоящую любовь»: букеты цветов, коробки шоколадных конфет, любовные записки... Но вот беда – им решительно не о чем было разговаривать. Начитанная и уже неплохо к тому времени писавшая, Агата предпочитала интеллектуалов, а Чарльз, несмотря на все свои «таланты», был типичным военным. Когда пришло время сказать «да» или «нет», Агата выбрала второе...
Она не слишком печалилась по поводу первого любовного разрыва. В это время со службы из Гонконга вернулся сын друзей семьи – Регги. Они стали встречаться, сначала – как друзья (Агата учила его игре в гольф). Но однажды во время игры Регги как бы в шутку спросил, может ли рассчитывать на ее согласие вступить с ним в брак. Агата просто выкрикнула: «Да!»
Обе семьи были счастливы породниться. Регги чувствовал, что Ага – «девушка исключительная», и не торопил ее. Они обручились, а свадьбу решили сыграть через два года, по окончании службы жениха. Регги писал полные страсти письма. В одном из них есть строки: «Такая девушка, как ты, Ага, не может выйти за кого попало. Помни обо мне, и если когда-нибудь ты поймешь, что в твоей жизни не будет никого лучше, чем я, то знай: я всегда тебя жду...»
Судьба перетасовала все карты: в жизни Агаты появился наконец тот, «кого я всегда ждала»...
Приятели Агаты пригласили ее на вечеринку, где собирались молодые офицеры находившегося неподалеку гарнизона.
В этот вечер знавшую толк в танцах Агату привлек прекрасно танцевавший высокий блондин с весьма бесцеремонными манерами. Он только недавно начал службу в Королевском Воздушном корпусе и не походил на «солдафона». Он был пилотом! В начале века это было более чем романтично.
Уже на третий день знакомства Арчибальд Кристи признался Агате в любви. Всего на год старше ее, не имея за душой ни фунта стерлинга, но... безумно влюбленный Арчи просто махнул рукой на то, что Агата уже обручена с другим.
В тот же день взволнованная Ага сообщила изумленной матери, что она разрывает помолвку с Регги, потому как от жизни хочет только одного – быть женой Арчи Кристи.
Шел 1914 год. Грянула Первая мировая война. Арчи призвали на фронт, и Агата пошла работать в военный госпиталь. Виделись влюбленные очень редко.
Она почти все свое время стала проводить в больнице. Помогала во время операций и готовила порошки. Просиживала у постелей раненых сутками. Ее отчаянный жених все же стал пилотом и был мобилизован. Он совершал подвиги, не считая их таковыми. Получал награды и звания, а мечтал только об одном — об отпуске. Он получил его в декабре 1915 года. Приехал к ней.
За те три дня, которые он провел с ней, они успели как минимум три раза поссориться навсегда. В частности, он подарил ей великолепный несессер, а она сочла этот подарок абсурдным: кругом война! Где она будет им пользоваться?! В госпитале? Они вообще постоянно ссорились. Если она говорила "нет!", он немедленно говорил "да!". Словом, это была самая настоящая любовь.
Было Рождество, когда они наконец начали готовить документы для бракосочетания. Но им сообщили, что вся процедура займет более двух недель. Такой срок ожидания во время войны был слишком долгим, и молодые уговорили священника...
Свадьба состоялась в родном городке Арчи. Вместо белого платья и фаты на невесте был плащ и красная фетровая шляпа; на женихе – мундир.
На следующий день после свадьбы молодые поехали в Торки, к матери Агаты. Та пришла в ужас от такого поспешного венчания, но что-либо изменить была уже не в силах.
Война не любит свадеб: уже на следующий день Ага вернулась в Лондон, а Арчи – в свой полк во Францию. После свадьбы они не виделись более шести месяцев...
Окончилась война. Кристи снова зажили по законам викторианства. Агата уже была достаточно известной писательницей, счастливой супругой и матерью. Ее муж, Арчибальд, занимался бизнесом в Сити. Просто идеальная пара.
Их дочка родилась 5 августа 1919 года, в том же добром Эшфилде. Назвали ее Росалинд Маргарет Кларисса. Росалинд исполнилось всего две недели, когда миссис Кристи уехала в Лондон выбирать новую квартиру. Приятель предложил Арчи должность советника в Специальной миссии надзора за колониями. Кристи дал согласие при условии, что можно будет взять с собой жену.
Не раздумывая, Агата оставила маленькую дочь у матери и отправилась с мужем на «край света». В кругосветное путешествие она взяла и героя своих книг – Эркюля Пуаро. Гавайский архипелаг, Новая Зеландия... Поездки на пароходах Агату не впечатляли, а вот уютные купе в поездах дальнего следования она описала потом во многих своих романах...
Арчи никогда не скрывал, что «писанина Агаты» его совсем не интересует. Ее же не слишком интересовало его горячее увлечение игрой в гольф. Агата все чаще с плохо скрываемой горечью повторяла свою шутку: «Я – вдова гольфа». Еще была дочь, которая обожала отца больше, чем мать. Арчи любил проводить с ней время, но когда речь зашла о втором ребенке, ответил, что уж лучше купить второй автомобиль.
Кристи приобрели новый дом и назвали его в честь первой повести Агаты – «Стайлз». Приближался 1926 год, который писательница Кристи назовет «худшим в своей жизни».
В этот год умерла ее мать. Арчи в это время был по делам в Испании. Агата не настаивала на его приезде – знала, как супруг относится к болезням, смертям и связанным с ними хлопотам.
Потом пришлось продать родительский дом. Долго не решаясь сделать этот шаг, Агата часами просиживала, пересматривая старые, побитые молью вещи родителей, свои сломанные игрушки – уже тогда она была на грани нервного срыва. Когда, в конце концов не вытерпев одиночества, Агата решилась попросить мужа приехать, он ответил, что «дорога слишком долгая, к тому же ему не хочется пропускать воскресную игру в гольф».
У Агаты стали появляться признаки амнезии. Когда нужно было подписать чек, она, случалось, забывала свое имя. Наконец Арчи вернулся, и Агата увидела перед собой совершенно чужого человека. А в день рождения их дочери он заявил, что уже давно влюблен в секретаршу своего шефа, Нэнси Нил, с которой познакомился во время игры в гольф. И потребовал развод...
Агата не могла поверить, что ее счастливая жизнь вот так заканчивается. Всю вину за случившееся она возлагала на себя, считая, что если бы была более активной, вместо того чтобы быть идеалисткой, то ничего подобного не случилось бы.
Надеясь, что увлечение мужа скоро пройдет, Агата пыталась отвоевать свою любовь хотя бы ради дочери: не давала развод целый год. За все это время не написала ни строчки. Когда же поняла, что уже не в силах что-либо изменить, то решила сделать так, чтобы муж надолго запомнил этот разрыв.
И знаменитая автор семи криминальных романов Агата Кристи... исчезла. Более двух недель лондонская полиция безуспешно занималась ее поисками. Был найден только брошенный пустой автомобиль.
Все улики указывали на преднамеренное убийство. Первым в списке подозреваемых значился неверный супруг. Никто не догадывался, что все это подстроила сама Агата, скрывавшаяся под именем любовницы мужа. Этим она хотела отомстить за измену. Но лучшей местью стала великолепная литературная деятельность под неизмененным именем – Агата Кристи.
Когда Агата была найдена целой и невредимой, газеты в один голос закричали о своеобразной рекламной кампании ее нового романа «Убийство Роджера Экройда». Тогда журналисты так надоели писательнице, что больше никогда в жизни Кристи не дала ни одного интервью.
Оставшись одна, Кристи решила посвятить свою жизнь путешествиям. Первой была поездка в «Восточном экспрессе» на Ближний Восток. Именно там, под палящим солнцем пустыни, она встретилась с Максом Мэллоуном – молодым перспективным археологом, в свои 25 лет уже работавшим ассистентом известного Леонарда Вулли.
Кристи была знаменита, ее принимали как VIP (особо важную персону), и когда она захотела ознакомиться с древнеиранскими достопримечательностями, ей дали лучшего проводника – Макса.